Беззуб Александр Никонорович
(1921-2016)
— Знаете, мое участие в Великой Отечественной войне- это 22 июня 1941-12 мая 1945 года, это беспрерывные бои, сначала при отступлении, обороне, потом при наступлении, — так начал рассказ ветеран войны Беззуб Александр Никонорович.
-Родился я на Украине в селе Сюдоровка Полтавской области. Отец был служащим, мама – домохозяйка. Село наше было очень большим, почти две с половиной тысячи дворов, и очень красивым: зелень садов, расписанные яркими цветами наличники окон, палисадники с цветочными клумбами.
Я сначала учился в сельской школе, а когда отец перевелся на работу в Полтаву и семья переехала, я продолжил учебу в полтавской средней школе.
Подошло время пройти срочную службу в Красной Армии. В 1940 году меня по направлению военкомата зачислили в школу десантных войск в городе Винница, после успешного окончания обучения мне присвоили звание ефрейтор и откомандировали для дальнейшей службы в 12 укрепрайон в Северную Буковину на границу с Румынией, с которой нас разделяла река Прут.
Казарма, построения, учебные занятия на тренажерах, дежурства на границе – вот чем запомнилась наша жизнь. Недалеко, а лесном массиве, сосредоточилась 18 армия. Мы думали, что будут какие-то учения, а 22 июня проснулись от гула самолетов, разрыва снарядов, стрельбы. Мы заняли оборону, наши артиллеристы били по лодкам и плотам, на которых переправлялись через реку враги, даже вода была красной от крови, но долго удерживать эту лавину мы не могли. Мы прикрыли отход 18 армии, а потом, когда немцы прорвали южнее, мы, опасаясь окружения, тоже отступали. В этот первый день войны погиб мой друг. Мы лежали недалеко друг от друга, а мина попала прямо в него. Эту первую кровь, первую потерю помню до сих пор. И это была не единственная моя потеря. Мы отступали с боями к городу Днепропетровску. Я прошел со своей частью всего 25 километров от своей родной деревни Сюдоровки, но зайти к родственникам не имел возможности.
На Днепре немцы были остановлены, мы сами тоже получили передышку от ежедневных боев, за участие в которых я получил свою первую награду – медаль «За боевые заслуги», и мне присвоили звание старшины.
Вскоре немцы вновь прорвали нашу оборону. В ожесточенных боях погибли командующий 18 Армии, начальник политотдела и другие офицеры. Мы с боями отступали к Ростову-на-Дону, потом к Краснодару. Здесь мы узнали, что на должность начальника политотдела 18 Армии назначен полковник Брежнев Леонид Ильич. С ним я встретился немного позднее. Как это произошло?
Меня со многими моими боевыми друзьями направили в Туапсе, где формировался 20-й десантный стрелковый корпус, который должен был высадиться в районе Новороссийска. Немцы буквально засыпали Черное море минами. Нас погрузили на десантные баржи, их на буксире тянули военные корабли. Впереди вдоль берега носились торпедные катера, у них очень большая скорость, они проносились над миной, и взорвавшаяся мина им вреда не причиняла. А когда отцепили баржи и они своим ходом двинулись к берегу, то было несколько взрывов. Баржи разваливались, солдаты оказывались в воде, и спастись удавалось немногим. Мы простились навсегда со многими нашими боевыми товарищами.
Берег у Новороссийска скалистый, мы захватили участок всего в 4 км вглубь и 6 км по берегу. Его стали называть Малая земля. Прямо перед нами и на высоких перевалах были позиции немцев, они старались сбросить нас в море, но мы буквально зубами вцеплялись в этот клочок земли, и выбить нас враги не смогли. Мы выдержали и многочисленные атаки, и ежедневные бомбардировки, и артобстрел, и отсутствие иного продовольствия, и жажду. Наши летчики на бреющем полете, сбрасывали мешки с сухарями, консервами, медикаментами, но на всех этого было мало. Был только один колодец, где мы могли брать воду для питья, но немцы держали его под прицелом, а ночью включали прожектор. Уползут солдаты с фляжками, потом слышим стрельбу – обратно никто не возвращался. Что это значило – было ясно всем. А еще фашисты набросали по виноградникам небольших мин-ловушек. Доползет солдат, потянет гроздь – тут взрыв, руки бойца повреждены, он выбывает из строя. Но однажды и мы ликовали: 16 юнкеров бомбами передний край своих же войск. Когда ведущий бомбардировщик заходит на цель, его маневр повторяют остальные – тут уж изменить ничего нельзя.
Наблюдательный пункт 18 Армии находился в Геленджике. Там был и Брежнев. И вот однажды на военном катере он прибыл на Малую землю. Потери с нашей стороны были очень большими, но мы держались и не давали возможности врагу занять порт. Это противостояние продолжалось целых 7 месяцев. Ни один немецкий корабль не вошел в порт Новороссийска. За участие в этих боях я, как и многие десантники, отмечен Орденом Красной Звезды, второй медалью «За боевые заслуги» и Орденом Отечественной войны II степени.
В сентябре 1943 года началось наступление Советской Армии на Северном Кавказе, в порту Новороссийка высадился наш морской десант, и врагу был нанесен сокрушительный удар. Наш 20 десантный стрелковый корпус, от которого в живых осталось совсем немного, был погружен в эшелоны и вывезен в Белоруссию под Гомель для пополнения. Здесь мне была вручена медаль «За оборону Кавказа».
После небольшой передышки мы вступили в бои на территории нашей республики. Наш стрелковый корпус освобождал Слоним, Волковыск, Ружаны и, наконец, 23 июня 1944 года город Брест. Стрелковый корпус – это пехота, а значит атаки, иногда рукопашные схватки – всего довелось испытать. В боях за Брест погиб мой родной брат. Он добровольцем пошел в армию и все хотел найти меня на военных дорожках, но наша встреча так и состоялась.
После освобождения Бреста нас перебросили под Кенигсберг. Это был город-крепость. Советские войска подступали с разных сторон. Чаще проводились артобстрелы, командиры берегли солдат, но без атаки город, было взять невозможно. Враг не смог выдержать напора наших войск, Кенигсберг был взят. Участников этих боев наградили медалью «За взятие Кенигсберга».
А впереди был еще Берлин. Мы штурмовали город с юга, хотя слово «город» мало подходило к тому, что мы увидели: от домов – останки, стены пробиты снарядами, груды кирпича, битое стекло, но враг сопротивлялся. Бои шли за каждую улицу. Мне пришлось с группой солдат выбивать фашистов из одного бывшего многоэтажного дома. Они засели на верхнем этаже и били из окон, как из амбразур, из пулеметов, автоматов, ручных гранатометов. Мы ворвались на первый этаж, а потом и остальные. За участие в этих боях я удостоен медали «За взятие Берлина».
С капитуляцией немцев в Германии для нашего корпуса война не закончилась. Нас срочно направили под Прагу. Там фашисты отказались сложить оружие. Жители выступили против оккупантов, но враг был силен, и восставшим нужна была помощь. Только к 12 мая 1945 года для нас по-настоящему закончилась война. Об этих последних боях мне напоминает медаль «За освобождение Праги».
Наш стрелковый корпус расквартировали в Гродно. Я подал рапорт, и меня зачислили в годичную офицерскую школу в Минске, после окончания учебы в звании лейтенант служил в частях Белорусского военного округа в Молодечно, Поставах, в 1961 году вышел в отставку, приехал в Гродно. Здесь было много моих бывших боевых друзей.
Работал на Гродненском городском узле связи, Передающим телевизионном центре, в Областном Производственном объединении «Бытрадиотехника». В 1985 году вышел на пенсию.
За многолетний и добросовестный труд я награжден Почетной грамотой Верховного Совета БССР.
В честь 40-летия Победы мне вручили Орден Отечественной войны II степени.
Когда отмечали 30-летие разгрома немцев под Новороссийском, была в городе-герое организована встреча бывших «малоземельцев», на нее приезжал и Л.И.Брежнев. это незабываемое событие, на память о встрече у меня хранятся несколько фотографий.
До сих пор я стараюсь сохранять активную жизненную позицию – принимаю участие в работе Городского Совета ветеранов, встречаюсь со школьниками, — так закончил рассказ о боевом пути Беззуб Александр Никонорович.