Несмотря на солидный возраст, Григорий Исаакович активно участвует в гражданско-патриотическом воспитании молодежи, передает богатый боевой опыт молодым офицерам-пограничникам.

В сентябре 1942 года Григорий Исакович Обелевский добровольцем ушел на фронт. В строю 38-й развердроты 36-й гвардейской стрелковой дивизии 64-й армии, а затем 301-й разведроты 213-й стрелковой дивизии он воевал на Сталинградском, Воронежском и 2-м Украинском фронтах, участвовал в Сталинградской и курской битвах, освобождал от немецко-фашистских захватчиков Белгород и Харьков, форсировал Днепр, а затем с боями прошел Правонабережную Украину, Румынию, Венгрию и Чехословакию.

Доводилось выполнять боевые задачи и в составе фронтовой разведки. Победу Г.И. Обелевский встретил в Братиславе в звании «старший сержант». Был награжден орденом Отечественной войны I степени? тремя медалями «За боевые заслуги» и медалями «За оборону Сталинграда», «За взятие Будапешта», «За Победу над Германией и Великой Отечественной войне 1941-1945гг.», «За отличие в охране Государственной границы СССР».

Сегодня Григорий Исакович вспоминает:

-Родился 1 сентября 1925 года в Днепропетровске, вырос в рабочей семье, в которой было 7 детей. Жили бедно. Перед войной была очень популярна песня со словами «Мы мирные люди, но наш бронепоезд стоит на запасном пути».

У нас в Днепропетровске он действительно стоял в Заводском районе, и мы играли на нем. Мое поколение выросло на фильмах «Три танкиста» и «Чапаев», пело песни из этих кинофильмов, верило в мощь родной страны. Когда закончились бои на озере Хасан, я был в пионерском лагере, и к нам приехал сержант Красной Армии. Мы завидовали его военной форме с петлицами и скрипящими новенькими ремнями…

После окончания 7 классов я поступил в фабрично- заводское училище при военном заводе имени Ворошилова. 22 июня 1941 года мы с ребятами договорились сходить на утренний сеанс в кинотеатр «Рот-Фронт». Там шел фильм «Фронтовые подруги», посвященный медсестрам советско-финляндской войны. Недалеко от кинотеатра, возле громкоговорителя, установленного на столбе, собрался народ. С понурыми лицами люди слушали речь Молотова. Мы еще не понимали всего трагизма случившегося, а дома мой старший брат Лев, 1915 г. уже получил повестку…

В то время лозунгом дня было: «Все на защиту города!». Не стояли в стороне от святого дела защиты Родины и мы, подростки: решили стать добровольцами. В обкоме комсомола мне и моим товарищам выдали комсомольские путевки на фронт, несмотря на то, что нам было только 17. Так я попал на сборный пункт военкомата в Камышине. Меня определили в 190-й запасной фронтовой полк и с маршевой ротой в триста человек отправили в 36-ю гвардейскую стрелковую дивизию. Это соединение было переформировано из воздушно-десантного корпуса и входило в состав 64-й армии. Когда подразделение вели к линии фронта, на нас наводили ужас еще неубранные трупы немцев. Нас, новобранцев, доставили к штабу 36-й гвардейской дивизии, где начали распределять по подразделениям.            Сначала отбирали бойцов в З8-ю отдельную разведроту. Я попал в их число. В разведчики брали самых крепких бойцов, среди них оказался и мой друг, он обратился к офицеру, чтобы выбрали и меня:            — Возьмите этого цыганенка, отчаянный парень, не пожалеете.            Так я стал разведчиком.            Военную присягу я принял  в окопах Сталинграда 22 сентября 1942 года.            19 ноября 1942 года началось контрнаступление советских войск под Сталинградом, в результате которого 23 ноября вражеские войска были окружены. Наша 36-я гвардейская стрелковая дивизия участвовала в операции «Кольцо» по уничтожению группировки противника южнее центральной части Сталинграда.

Когда 10 января 1943 года начался штурм окруженной группировки фашистов, комдив поставил перед разведчиками задачу захватить аэродромГумрак на окраине Сталинграда‚ куда садились немецкие самолеты, доставлявшие врагу боеприпасы и продовольствие. Так получилось, что на летном поле наша рота попала под ураганный пулеметный и минометный огонь. Рота пролежала всю ночь под огнем. Под утро пришел приказ отступать. Когда посчитали потери, оказалось, что 23 человека остались на летном поле, погибли от пуль и мин врага и от лютого мороза. Мне повезло: немецкая пуля прошила шапку (!) и зацепила приклад автомата, за ночь я крепко подморозил только уши и ноги.            31 января 1943 года совместно с воинами 38-й мотострелковой бригады нашей дивизии довелось участвовать в бою за площадь Павших борцов в центре Сталинграда, где в подвале здания универмага находился штаб Паулюса.

Сталинград лежал в руинах, и когда на берегу Волги неподалеку от мельницы загорелся очередной дом, наш командирсказал:            — Это горит последний уцелевший в городе дом.             В боях за Сталинград погибли многие боевые друзья однополчане… После Сталинграда мне выпало участвовать и в Курской битве. В рядах 301-й разведроты 213-й стрелковой дивизии я находился на южном фасе Курской дуги, между Волчанском и Белгородом. Мы почти каждую ночь ходили в разведку, брали «языков». Запомнился ночной поиск за рекой Северский Донец, где разведчики вступили в тяжелый бой с превосходящим врагом. Мы взяли «языка», но оказалось, что не того, кого надо, — командованию нужен был танкист или связист. Пришлось идти за линию фронта еще раз, но немцы нас уже ждали и в темноте: забросали нашу труппу гранатами. Когда вышли к переднему краю, заметил, что нет моего напарника — рядового ЛьваМанакова. Пополз искать…            Нашел его тяжело раненным осколком гранаты, потащил к своим.  Именно тогда за спасение боевого товарища я получил вторую медаль — «За боевыезаслуги».

23 августа 1943 года войска Красной Армии освободили Харьков. Месяц спустя 213-я стрелковая дивизия вышла к Днепру. В числе первых оказались у реки и мы. Только сели пообедать, как к нам подъехал генерал армии Иван Конев. Ротный доложил командующему фронтом, что вверенное ему подразделение вышло к Днепру. «Хорошо, что вышли. А теперь берите подручные средства и переправляйтесь на тот берег!» — приказал генерал.

В ночь с 26 на 27 сентября 1043 года наш разведвзвод на подручныхсредствах переправился на правый берег Днепра, в 35 километрах юго-восточнее Кременчуга. А утром нас подвергли яростной бомбардировке. Было страшно Мне тогда было 18, а моему товарищу рядовому Шубину — 35. После третьего захода немецких бомбардировщиков он буквально на моих глазах стал седым. Тот плацдарм нам удалось удержать. Вскоре через реку переправилась вся наша дивизия. За форсирование Днепра многих наградили, а нашему взводу ничего не досталось.            Подполковник, который оформлял на нас наградные документы, во время бомбежки утонул в реке вместе со своим портфелем…

10 октября 1043 года я, уже старший сержант, по указанию ротного знакомил новобранцев с передним краем обороны. Вдруг рядом с нами разорвался снаряд. Говорили, что взрывом меня подбросило метра на полтора. Мне показалось, что оторвало руки и ноги: осколки попали сразу в обе ноги, в плечо и руку. Санитары отнесли меня в медсанбат, а оттуда — вгоспиталь. Там, лежа на нарах, я и встретил новый, 1944 год. За это время госпиталь трижды передислоцировался на новое место: размещался в Харькове. затем в городе Тульчине Винницкой области, а выписывался из него я уже в Венгрии, в Миншкольце.            После выписки из госпиталя я воевал в Румынии и Венгрии. 9 мая 1945 г. я встретил в Чехословакии, под Братиславой. Ночью над соседним городком от сильной стрельбы покраснело небо Мы думали. Что прорвались немцы, а это салютовада наша артиллерия. Таким был для меня день Победы…