Мостовчанка Валентина Прокопюк вспоминает о детстве, опалённом войной


У каждого поколения своя судьба. На долю детей 30-х годов выпала суровая доля – Великая Отечественная война. Воспоминания о ней холодным потом прошибают этих людей, когда они слышат по телевидению или читают в газетах о попытках реабилитировать фашистскую агрессию.

Прошла ужасы войны совсем ещё маленьким ребёнком Валентина Григорьевна Прокопюк. Как вспоминает теперь она, в начале 40-х годов взрослые шептались о возможном начале войны со стороны Германии, о страшном человеке Гитлере, который уже покорил Европу. Но детям об этом не говорили.

Тем страшнее было услышать особенный гул самолётов, увидеть отблески стали в небе и мамино растерянное  лицо в слезах.

– После маминых слов о начале войны, мы выскочили во двор. Огромная, чёрная туча с рёвом, от которого дрожала земля и небо, медленно двигалась над нашей деревней Деречино Копыльского района в сторону Минска. Через некоторое время появились мотоциклисты. К вечеру деревню заполонили немцы, – вспоминает Валентина Григорьевна.

В её памяти отчётливо врезалось, что вели себя завоеватели, как агрессоры, грабители. Уже с готовым списком прошлись они по домам, арестовали большевиков, актив правления, расстреляли председателя сельского совета. Были они самоуверенные, играли на губных гармошках, пели песни, смеялись.

Первая военная зима была очень трудной, голодной. У мирного населения практически не осталось продовольственных запасов, поэтому люди вынуждены были на замёрзших картофельных полях искать оставшийся картофель. Весной собирали траву и добавляли в крахмал – так получались «пресняки».

– Пресняки были очень чёрные и сильно трещали на зубах. Это была вся еда. А когда немцы ушли дальше под Минск и увели с собой лошадей, мы, дети, стали разгребать кормушки в надежде найти кусочки хлеба, – рассказывает Валентина Прокопюк.

Страх и ужас испытывали мирные жители от действий карателей, которые искали партизан и в каждом подозревали их помощников.  Но жители деревень всё равно помогали друг другу и партизанам.

– Помню, как мама послала меня в д. Блевчицы сообщить, что туда едут полицаи. Второпях, я не попала в брод, а провалилась в яму, упустила сандалии и чуть было не утонула. Но всё-таки могла выплыть и вовремя сообщить о надвигающейся угрозе. Ещё теперь с ужасом вспоминаю это и думаю, как смогла выбраться и выполнить поручение, – говорит Валентина Григорьевна.

Она видела пылающие деревни, непогребённые тела расстрелянных людей, слышала плач матерей, получивших похоронки. Тогда так жили все. Но в детских сердцах эти события оставили неизгладимо глубокую, не заживающую до сих пор  рану.  И сейчас, рассказывая о своём детстве, женщина не может сдержать слёз.

В тылу врага шла партизанская война. Партизаны мстили фашистам за сожжённые деревни, за расстрелянные семьи. Немцы, боясь диверсий, вменили в обязанности жителей д. Деречино каждое утро бороновать шоссе, проверяя наличие мин.  Многие односельчане тогда гибли, подрываясь на  минах. После очередной партизанской диверсии, когда была повреждена телефонная связь, фашисты согнали всех жителей деревни к забору местного кладбища.  Мама Валентины Григорьевны только успела шепнуть своим троим детям, чтобы они падали, когда полицай махнёт рукой, давая команду к расстрелу. Так они спаслись.

Но через какое-то время беда опять постучалась в эту семью. Маму Валентины Прокопюк арестовали, долго держали в тюрьме, а затем вывели на расстрел. Спас случай – налёт советского самолёта.

– Когда маму арестовали, родственники, боясь, что их расстреляют, не пустили брата во двор. А вот совершенно чужая женщина Александра, которая одна воспитывала троих своих детей, взяла нас всех к  себе. И уже спустя 75 лет я не перестаю думать и восхищаться благородством души одних людей и презирать тех, кто убивал и грабил, – рассказывает Валентина Григорьевна.

После наступления советских войск семья Прокопюк вернулась в родную деревню. От отчего дома остались только стены: окна выбиты, двери вырваны, вынесено  абсолютно всё имущество и мебель. Но так было не только у них – многие жители остались вообще без крыши над головой, приходилось жить в землянках. Пока мужчины продолжали сражаться с фашистами, женщины начинали сеять хлеб на освобождённой земле. Пахать приходилось на себе, потому что лошадей или коров в деревне не было. От такого тяжёлого труда, недоедания многие были сильно истощены и быстро заболевали тифом.

– Чувство постоянного голода и запах хлеба преследовал меня не только в первые послевоенные годы, но и во время учёбы в институте. Но мне повезло, я подрабатывала в семье, смотрела ребёнка, стирала, убирала, – вспоминает Валентина Григорьевна.

После окончания института в её жизни начался счастливый  этап. Работа позволила почувствовать себя значимой от того дела, которым занималась и избавила от чувства голода и страха. Она как будто родилась заново – в заботах о детях и внуках живёт вторую жизнь.

Сегодня, чем дальше уходят года, тем ощутимее и больнее становятся раны, полученные в детстве.

– Обращаясь к молодому поколению, хочу сказать, что я говорю о том, что пережила в детстве не для сочувствия к себе. А для того, чтобы подрастающее поколение осознало, какие бедствия приносит война. Чтобы они не верили тем, кто сегодня пытается реабилитировать фашистов и их пособников. Чтобы молодые люди не поддавались на провокации  и призывы вступать в вооружённые формирования. Война не  приносит ничего хорошего – только потери, слёзы, боль. Человек приходит в это мир, чтобы жить, творить, сеять хлеб, усыпать нашу землю цветами, но только не погибать в боях. Молодые, берегите мир и спокойствие на нашей земле, – призывает всех Валентина Григорьевна.

И. БОЧКО

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

*
*
Website